Хюррем, наложница из Московии - Страница 134

134

– Что ты сделал с Искендером Челеби?

– Я поместил его в надежное место. Воины думают, что он отправился проверять выставленные дозоры.

– Ты даже не спросил меня, верно ли то, что ты сделал.

– Он все отрицает. А что ему еще остается.

Искендер Челеби и вправду все отрицал, несмотря на пытки. Припав к ногам падишаха, казначей молил о прощении, а Ибрагим смотрел на него и втайне радовался. «Как жаль, что здесь сейчас нет твоей союзницы Хюррем, – думал он. – Посмотрим, сможешь ли ты спастись».

Хотя падишах и догадывался, что дело не такое простое, каким выглядит, ему ничего не оставалось, как поставить печать на смертный приговор, который протянул ему Ибрагим.

– Только не вздумай Челеби казнить здесь, – сказал он. – Возьмем Багдад, и там приведут приговор в исполнение.

Пока султан Сулейман смотрел на багдадскую крепость, выстроенную на развалинах Вавилона, Ибрагим сгорал от нетерпения. Он ловко замел следы. Воины, бывшие в разведывательном отряде, были постепенно по одному убиты. Но главному визирю по-прежнему было неспокойно. Он боялся, что осада затянется. Однако осада продолжалась недолго. Вскоре Багдад открыл ворота перед Сулейманом. Когда Сулейман въезжал верхом на белоснежном коне в Багдад, его вышел встречать знаменитый поэт Физули. Но Ибрагим не стал даже ждать, пока Физули дочитает поздравительный стих. Он немедленно приказал повесить своего многолетнего противника, и труп казначея закачался на висилице. А Ибрагим каждый вечер пил вино и размышлял: «Теперь пора расправиться с московиткой. Змея промахнулась, но меч палача никогда не промахивается».

Из-за злосчастной истории с Искендером Сулейман толком не насладился победой. Он понимал, что лучше бы вместо того, чтобы разбирать дело Челеби, разобраться с Тахмаспом. Султан никак не мог убедить себя в том, что Искендер Челеби действительно виноват. Конечно, паша был очень влиятельным человеком, но вряд ли бы он осмелился грабить самого падишаха. У Сулеймана перед глазами все время стояло лицо Искендера Челеби, который говорил: «Я не виновен!» Когда он увидел труп Челеби, болтающийся на веревке, он закричал: «Немедленно снимите этого несчастного! Вам что, жалко земли для нашего раба, что он здесь болтается на виду у всех, воронам на пропитание? Вы что, ни веры, ни Аллаха не боитесь?»

Раздосадованный, чтобы отвлечься, султан решил выместить злобу на врагах и очень быстро захватил все города, ранее перешедшие в руки Сефевидов. Он вошел в древнюю столицу сефевидского государства Тебриз. Семнадцать дней он жил во дворце Тахмаспа. Даже брат шаха Шам Мирза пришел к нему на поклон и поцеловал подол его кафтана. Но ни одна из побед не могла унять угрызений совести в душе Сулеймана. Возможно, победа над Тахмаспом заставила бы его забыть об этом. Но шах по-прежнему не решался вступить с ним в бой. Однажды Сулейман сказал Ибрагиму:

– Послушай, паша, даже если мы разрушим дворец этого юноши, которого все называют шахом, он не издаст ни звука. Эти отец и сын одинаковы – только и умеют, что прятаться, словно женщины.

Садразам ждал подобного момента. Он тут же заявил: «Пока ваш покорный раб находится здесь, вам не следует напрасно гоняться за Тахмаспом. Ясно, что он не настолько смел, чтобы показаться перед вами. Возвращайтесь в Стамбул, а мы останемся и сделаем все необходимое».

Падишах поступил по совету Ибрагима. Ему и самому не хотелось видеть главного визиря из-за того, что случилось с Челеби. Он отбыл из Ирана, оставив там войско под надзором Ибрагима-паши. Спустя год, шесть месяцев и двадцать семь дней после своего отъезда он возвратился в Стамбул.

В первый же вечер он рассказал о произошедшем жене, чтобы избавиться от нестерпимой тоски. Хюррем уже давно знала о случившемся. Она много дней подряд пыталась успокоить безутешную Семиху Ханым. Супруга главного казначея, рыдая, била себя в грудь и причитала, что ее господина, как видно, давно съели вороны.

Хюррем представляла себе страшные подробности казни, но только услышав о них от Сулеймана, она по-настоящему ужаснулась.

– Мне кажется, повелитель, – сказала она, – что вашего верного Искендера Челеби подставили.

– Ты тоже так думаешь, Хюррем Ханым?

– Конечно! Вы ведь тоже думаете, как я. Искендер Челеби был несметно богат. Зачем ему подвергать себя такой опасности и грабить самого падишаха? На такое способен лишь безумец.

Сулейман покачал головой:

– Я тоже об этом думаю, Хюррем Ханым. Я тоже с самого начала заподозрил ловушку.

Хюррем сказала:

– Тот, кто является врагом Искендера Челеби, тот и виноват.

Падишах задумался: «Ибрагим?» Да разве он сам не подозревал его с самого начала? Хюррем, поняв, что ее мужа начали мучить сомнения в невиновности Ибрагима, очень обрадовалась. Живой Искендер не смог победить проклятого грека, но мертвый, наверное, сможет уничтожить его.

Сулейман спросил:

– Что делает Семиха Ханым?

– Она очень страдает. Все время говорит, что ее муж был ни в чем не виноват. Она не может смириться даже не только с тем, что Искендер Челеби убит, сколько с тем, что его тело много дней подряд висело посреди Багдада на веревке.

– Как теперь быть? – спросил падишах. – Согласно закону и обычаю все имущество Искендера Челеби перешло в государственную казну. После него не осталось ни денег, ни дома. Семихе Ханым теперь даже и голову преклонить негде.

Хюррем усмехнулась:

– Пусть повелитель не беспокоится. Мы взяли Семиху Ханым к себе.

Лицо Сулеймана просветлело. Ему показалось даже, что грусть его уменьшилась.

134